Переводы Александра Фролова из книги Барбары Гест «Честный реализм» (1989)
САВАННЫ
1. Конгресс ценности тебя
создаёт ситуацию
с активными блюдами
изменчивую когда они подаются
вовремя
чтобы накормить новобрачных.
Благодарных до того как заговорят молоточки
что сознание всё ещё прибывает
со своим своевременным искусством
хватая старую ложку
отклонения
где дно проваливается
арки начинают удивляться
впечатлению где оно расширяется
розы кажутся пышнее и белее
даже только на час.
Там в начале
песня вспыхивает
хрупкостью
подаренной
на обожжённом краю.
2. Теперь, когда я еду
белее чем была на льду
испачканном
Бледность патоки
темная и молекулярная
ребристая снизу
Напряжение напротив натяжения
пряжа зимует там.
3. Один глаз открывается
и закрывается
смесь зависти
где цемент отказывается дребезжать
основания ловко осели
скрежетания совпали
где однажды был лёд
санки и свет
достигший краёв
резь глаз
менее эротичные из лебёдок
и соусы в фартуках выброшены
из окна
отклоняя тени
висящие в спелости
лозы где старая
стена дрожала и осыпалась,
за твоей спиной
твёрдые тела думающие о тебе
блуждающие огни
КОЛЫБЕЛЬ КУЛЬТУРЫ
Это короткая история?
К ней прилагается сценарий, как новый хвост,
который отрастила собака? Используй фламинго.
Ты уже сфокусировался на котах.
Как в тот день, когда ты столкнулся с незваным гостем
у треснувшего резервуара бассейна
обсуждая использование плиток,
он сказал, что они были глазами бассейна
они проживают заброшенность
они существуют в воспоминании.
Этот незнакомец в шляпе
продолжал рисовать, он обратил свой взгляд вовне
море вернуло его к бассейну,
море послало ему свои металлы,
«К черту Средиземноморье», сказал он.
Он достал из кармана цветной карандаш
начал рисовать звезды, морские звёзды, камешки
женщину: “Поэтесса”, ты видел, как он написал
над треугольниками, кругами, перезвонами цвета.
Вспомни: сияющее окно
вспомни лист
обмахивающий камень, головокружение
взгляд в канаву
на склоне холма, соломенную шляпу.
“Средиземноморье было колыбелью
всей греко-римской культуры”. И
«Сюрреализм ненавидел культуру». Затем Миро
рассмеялся и закричал
«А я больше не сюрреалист!»
Веришь, что видишь руку
поднимающуюся из воды,
когда тёмные мокрые волосы вылезают
из воды
когда она повернула лицо
Ты воскликнул: “Возвращайся, Средиземноморье!”
это слово, перенятое от Миро
с его тяжёлой поступью и влажным
хлыстом, щекочущим лодыжку в месте, где она кровоточит.
ТЕССЕРА
1
Грусть и счастье
ты возвращаешься
призраки в твоём полосатом греческом платье
Слёзы падают в урну
Филомена приносит жаровню
вещи нагреваются
вода, вино, чертополох в кувшине.
2
Обжигающие превращения.
Ещё
Я сказала ей: «Уходи, Инерция,
прекрасная, благоухающая, фиалковая, какая ты есть.
уходи».
Она продолжала говорить о письмах, дневниках,
цитатах, объяснениях,
словах, связывающих меня со сном.
Я сказала: «Уходи, Инерция,
даже если ты носишь латинское имя».
3
Затем в каменоломнях стемнело.
Мне пришлось нанять грузовик, чтобы погрузить вещи.
Мои коробки. Мои образы. Мои materia medica.
Приехал водитель.
Грузовик был загружен.
Я здесь в стране солнечных лучей и
шёлкового дуба.
Очень легко. Но с большим
количеством инициалов.
4
Призраки в полоску.
Чертополох.
«Хотела бы я быть спокойнее», сказала она
в Фивах.
Что за эхо от легенд,
Или броненосцы, или пчёлы.
На обложке: «Joan Miró Foundation» by Jon Roberts
Лицензия: CC BY-SA 2.0
Добавить комментарий