В поэзии я стремлюсь сказать опыт настолько прямо, насколько возможно. Опыт как неразделимое пространство телесного, акустического и образного.
―――
я смотрела в тела деревьев
пока все оттенки зелени
не слились
в непроглядную полость
пустота гостеприимна
я учусь этому утром
учусь вечером
днем сложнее
днем сок пустоты — мультифрукт
понемногу
узнаваемо
выносимо
переполненное всегда
сердце дерева
ангельская половина
возлюбленная моя
всё повторяю
знаешь, знаешь
не верю, что ты не я
их налитые
соком земли тела
помнят ли что-то о смерти
заходя внутрь пеной
праздную чудо недвижности
поворот на полградуса
―――
почему нам не собирать
пух тополей
как хлопок
сплетать из него занавески
наволочки
полотенца, пьющие влагу со лба
«они были бы одноразовые» — ты скажешь
да
отслужив, уходили бы в землю
как наши тела
и одежда
―――
человек обернут рубашкой
повязан ремнем
из его ушной раковины
нераслышанный жемчуг
выкатывается в сны
человек строит дом
он возводит арки и ниши
помещает в них
круглые зеркала
глядя в которые
вспоминает
остров среди океана
линзу огромного телескопа
там
он смотрел звездам в глаза
человек сообщает себя
пространству переговорных комнат
свободным для рокировок
стульям и проводам
удивляется
застигая
многоходовый простор ожиданья
в луче проектора
под углом
к себе говорящему
он опускает взгляд
на руки
держащие сточенный карандаш
и каждый раз
назначая время
следующей встречи
сомневается
на секунду
―――
I
Успенская церковь
как только я поднимаю голову
два темных пятна твоих глаз
падают на́сквозь
прочерчивают столбы
и ворота меж ними расходятся
на ширину ядра миндаля
за взглядом ложатся волосы
локоны укрывают расщелину
останавливают дыхание
пройдя
через твой затылок
я попадаю в прибежище
нас
двустворчатых
жесткокрылых
увидевших оба твоих зрачка
II
дождь льет за шиворот подоконника
я помню тебя склоненную
дугой купола
руки в стороны
лицо, загоревшее в ядре солнца
ты плащом укрытая лиственница
кислый сок
святой светлой зелени
упование игл неколющих
на весну
сейчас, по левую щёку его
ожидание, чтоб лицо
поднялось
и взошло
к векам, падающим с небосвода
губка вбирает натекшую лужицу
я вытираю пыль
как омывала бы
его ноги
―――
что случается
с неподходящим названием
как пропитанный ил
оно отстает от реки
оставляющей в нем
позади
свои капли
как цветут пустыри
когда перестают
называться
проходящий
вдруг видит
озеро
кувшинки лотосы
водомерки лягушки
пузыри камыши
видит
как дерево на краю
тихо рождает
икринку
бурой смолы
―――
найди дерево
сядь под деревом
скоро явится
олень
поедающий красные ягоды
шур-шур
его нос средь листвы
голубей делегация
перейдет улицу
и монетка в коре ясеня
доплывет к центральной оси
солнце высветит паутину
поцелует
после дождя
запыхавшееся
рябое облачко
―――
обостренный слух
направленный никуда
заставляет ястреба
расправлять когти
зорче целить
в середину плода
кто ты, голая ветка упавшая
себя разузнавшие провода
подняли пёструю сеть
к подбородку
ты заблудившийся вихрь
колено пятое
коляда
сумрак месяца
предвещающий нарастание
берушей не вынимая
даешь описание случаю
из нашей практики
предварительные исследования
по топологии
невнимания
мы дождались
чтоб кости слиплись
как волосы под дождем
чтоб приросла к ним кожа, земля
твердь горящая
прикипела намертво
ждали, пока
дребезжащее тело смерти
впадало в согласное тело любви
где она спелой ромашкою
подгибает теперь белые простыни
к желтому одеялу
нет берегов горю
подсолнухи
набухают семечками звезды
наперсник
не позволяет крови
коснуться
цветочной подушечки
для иголок
в почтовую прорезь
летит оригами конверта
ветер сквозь чешую
освежает
полуприкрытое сердце
―――
у меня есть два кольца
на одном написано “здесь”
на другом — “любить”
время от времени я теряю
одно из них
вращаю на пальцах
и какое-нибудь
да слетит
укатится так, что не видно
бросив поиски, я вздыхаю
найдется само
может взял кто
кому нужно
до сих пор
я всегда находила
нашла и сейчас
В оформлении обложки использована фотография Татьяны Савостьяновой
Добавить комментарий